Плохие вести летят быстрее ветров. О том, что проигран бой Астеральт узнал находясь на собрании. Едва у порога показались Второй и Третий легат, лицо Герцога превратилось в холодную ожесточенную маску. Ольгрэйн командовал походом... Война - это его дело. Из доклада было ясно, что потери слишком велики. Многие воины, полководцы остались лишь в памяти собратьев по оружию, которая, как  неверная девица, будет перепевать их славу, передавая из уст в уста, будто поцелуи. Будет ли среди них и Он?  Но уже подъезжая к стану, где куполами раскрылись шатры и зияли костры, сердце успокоилось знанием: Первый легат жив, но ранен. А что для Изменяющегося ущерб тела?..
Полотно при входе взметнулось в строну и из шатра вышел целитель. Астеральт окинул взглядом молодого демона: тонок, бледен, кроток, но цену себе знает. За это все он и  был вознагражден ухмылкой Первого Герцога. Знал бы тогда этот лекарь, что недобрый то был знак...
Оружие осталось снаружи. В нем нет нужды теперь и тут. Официальное обмундирование, регалии, бесстрастные алые глаза - вот чем встретился Астеральт с Ольгрэйном. Рыжая грива, чуть смятая, что выдавало усталость и явное недомогание легата.
Вальдхайм всегда был неблагоразумен. Он чем-то схож с с самим Первым Герцогом, окунаясь в страсти, не давая разуму править. Единственно что Астеральт не позволял себе демонстрировать это свойство настолько часто. Яркие всплески и поспешные действия в итоге оборачиваются самодурством в глазах окружающих. Оттого ты только второй...
Третий легат, как статуя стоял рядом, выслушивая обрушившиеся на Ольгрэйна потоки негодования Второго. Он молча дал вылиться всему, что сказал Вальдхайм, завершив это лаконичными предложениями и точными замечаниями. Никогда не знаешь, о чем думает Атеро. Он как сверток, запечатанный наглухо: все держит в себе, но служит Империи отменно.
Астеральт не стал устраивать совет сейчас. Все фразы, произнесенные под этим сводом можно отнести к разряду дружеских бесед. Все будет потом, во дворце, где подлечившийся Первый легат сможет предстать перед всеми в более достойном виде. А сейчас... все вон!
На лице не дрогнул и мускул. Привычка быть строже, чем есть, спокойнее, чем можешь позволить себе. Не было нужды Совету приезжать сюда сейчас. Не было. Но Астеральт не смог бы оставаться в своей спальне, дожидаясь посланий.
Все вышли. Герцог отправил даже охрану - пара молодых демонов. Да, они выдрессерованы Ольгрэйном, но при желании Астеральт бы перегрыз им глотки с одного звериного прыжка. Не встречаться взглядом. Избежать все же не удалось и два огненнокрасных взора столкнулись. Мгновенный гнев. На то, что посмел подвергнуть опасности столько воинов, что потерял преимущество в бое и показал свою слабость, что не смог уберечься сам... стремительный шаг. Секунда и Герцог резко садится на ложе, рядом с раненым легатом.
- Этой вины тебе не искупить. Что это был за маневр такой, приведший к столь многочисленным смертям?
Хотелось запустить пальцы в свежую рану и надавить на плоть, причиняя боль. Боль за боль. Если бы сегодня Империя потеряла тебя? Если бы сегодня я лишился...?

Копья взгляда метнулись на тревожителя уединения - молодого лекаря. Рука Астеральта вздрогнула, готовая вонзить заостренные когти в грудь этого демона, что смел входить, когда идет беседа. Но эта метка, что давала бледному, словно схваченному хворой, демону, остановила Герцога, толкнув очередным ударом внутренней ярости.
С подозрением всматриваясь в содержимое чаши, Астеральт хотел было остановить легате от того, чтобы тот испил ее. Это кровь... Запах дурманящий, взывающий к первородному инстинкту. Астеральт еле заметно облизнул губы, стараясь скрыть свою внезапно открывшуюся жажду. Он слышал каждый глоток Ольгрэйна, как по горлу стекали живые капли, еще теплые, ароматные. Капля на губах. Удержать себя от порыва слизать эту рубиновую бусину и узнать ее неповторимый вкус...
- Падшие...
Столько веков Астеральт не слышал, чтобы кто-то упоминал о них. Эти изгнанные давно считались лишь легендой, которой пугали детей и доверчивых молодых воинов, когда они только поступали на службу. Благословения не ждать, раз на пути возник подобный враг. Повстанцы, что оккупировали Восточные земли, теперь казались не такой уж проблемой. Сказания несли в себе море ужаса и крови, которые оставались в следах Падших. Все это было бы забавно и вертелось бы вокруг Астеральта сумасбродным шабашом, если бы не гибли собственные войска, а сила не утекала с каждым новым взмахом знамени.
И я прекрасно понимаю, что прощения нет, и я готов понести любое наказание, которое Вы сочтете нужным.
Глава Верховного Военного Совета Первый Герцог Империи Ойлевулла Астеральт поднялся, и сохраняя осанку, сделал несколько шагов по шатру. Да, даже отправляясь в военный поход, легат окружал себя достаточной роскошью. Глаз радовался, находя вокруг привычные вещи: трофеи, оружие, шелка, а также  драгоценные металлы, переплетенные с камнями, слитые в кубки и блюда. Но не спрятаться между всем этим великолепием.
Решить, каким будет приговор для Первого легата, предстояло именно Астеральту. Проведет ли несколько лет Ольгрэйн, закованный в кандалы, придастся ли публичному позору на площади или же будет отправлен в ссылку?.. Решать ему, но не сейчас.
Первый Герцог плеснул потухшим взглядом на раненого.
- Дома... Рейн вновь сбежал из дворца. Нашли...
- Нуорру...
Естественно Ольгрэйн хотел услышать о сестре. В любое время, в любом месте он беспокоился только о ней. Что, собственно, и злило Астеральта.
- С ней все хорошо. Я приставил к ней стражу. Можешь не переживать, покушений больше не было.
Сказано, словно невзначай. Не к чему легату знать, что вчера еще очередной телохранитель Нуорру погиб, защищая эту Изменяющеюся от очередного нападения. И кому сдалась эта девица?! И без того тяжело сейчас легату. Астеральт бережет его покой...

Например,...включите его в Состав аналитического отдела Военного совета.
Астеральт усмехнулся. Рейна включить в совет? Да ему только цветы в саду строить. Хотя.... Да какой из него военный?! Впрочем, легат мудр и к его мнению Герцог всегда прислушивался. Действительно, нужно найти занятие Второму Герцогу, чтобы тот не рушил свой потенциал на развлечения и бесцельные прогулки по дворцу.
Вопрос об отце остался без ответа. Астеральт уважал Севостарте, как самого старшего из ныне живущих Изменяющихся. Но судьбой его не интересовался принципиально. Несколько раз его, Первого Герцога, неприлично поправили на заседании, и сделал это именно Севостарте. Астеральт всегда помнил обиды, затаивал их и выжидал момента для отмщения.
Ты сказал обо всех..кроме первого Герцога Астеральта...
Впервые скользнула улыбка по губам, но Астеральт тут же ее спрятал, чтобы не выдавать собственной радости. Беспокоится? Отчего-то приятно.
- Взял на службу нового Посланника. Из клана Чернокрылых.
Приподнял бровь в ожидании реакции. Слава этих гетер разносилась по всей Ойлевуле. Но трудно объяснить сейчас Ольгрэйну, что в Мельхоме Астеральт увидел нечто не свойственное всей семье, носящей черные крылья - интеллект.
- Очень перспективный. Хотя еще совсем ребенок. Чрезвычайно мал, но не менее умен.
Легат поднес коробку, как подарок. Так странно при подобных обстоятельствах получить что-то в дар от раненого. Выглядит, как прощание. Астеральт замер, посмотрев на Ольгрэйна с подозрением и недоверием. Но коробку открыл. Перчатка. Екнуло в груди. Не к добру это. Перчатка из столь редкого материала была дорогим подношением. Но не это смутило юного Герцога. Нехватки в средствах клан Изменяющихся никогда не имел, а уж про Ольгрэйна лично и говорить не стоило. Но...это же перчатка для левой руки. Такие дарят братьям, уходя на войну и не надеясь вернуться. Не для того Астеральт проделал весь этот путь, чтобы проститься. Если понадобится, он и сам возглавит легионы в битву.
- Я не приму этого...

Зачем он здесь сейчас? Решать политические вопросы, покорно выполняя свой долг? Или что-то иное вело его в эти заброшенные земли? Долгая разлука утомляет и иссушает все чувства. Астеральт спрятался в работу, отдыхал в бесчинствах в казематах. И все напрасно. Ничто не утешало...
Пальцы коснулись материала перчатки. Она прекрасна. О такой можно лишь мечтать. Откуда она у легате? Трофей?
- Это... Почему сейчас?
Только бы не выдать в красных глазах тревогу. Спрятать поглубже все эмоции за спокойным выражением лица. Пусть не узнает, что в этот момент предательски сжимается желудок, разнося по всему телу больное томление.
- Ты выиграешь эту битву. Эту войну.
Коробка закрыта и в одно резкое движение возвращена в руки легату. Нет, он не примет такого дара. Что угодно, только не жест, говорящий о том, что они больше не увидятся.
- Сильный... Смелый... - шепотом, не сводя взора.
Огненный демон...
Молодой Астеральт в восхищении от легата, прошедшего столько. Еще в детстве он смотрел на рыжеволосого Изменяющегося, как на бога. И даже раненый он не теряет своего величия.

Он не приводит к расставанию, он просто скрепляет сердца, маленький герцог.
Астеральт фыркнул, раздумывая, стоит ли обижаться на "маленького". Легат был старше, легат был умнее и этого не отнять, будь ты хоть трижды выше его по званию и положению. И пусть он нянчил их с Рейном с младенчества, это не дает ему право так обращаться с будущей главой Империи. Так думал взбалмашный ребенок, которого юный Астеральт упорно душил внутри себя. Любой другой, кто посмел бы назвать Первого Герцога хотя бы юнцом, уже бы находился на острие клыков Астеральта, но Ольгрэйн...
Хорошо... - Как согласие со всем, что было сказано.
Рука уперлась в грудь легата, будто предупреждая возможное приближение. Но поцелуй принес облегчение. Находится рядом в предчувствии того, что возможно, легат и не думает уже о молодом Первом Герцоге, видя в нем лишь должностное лицо. Пальцы, лежащие на обнаженной груди Ольгрэйна, чуть напряглись, еще не сжимаясь в кулак, но стремясь свернуть ладонь. Под прикосновением стонала рана, затягиваясь буквально ощутимо. Тяжелое разгоряченное дыхание, как зов...
За пределами шатра было много боли, крови и  звериная сущность Астеральта торопилась туда, окунуться как в чан, впитать в себя все эти соки. А здесь внутри был Он, очень близко. И одного этого факта оказалось достаточно, чтобы определиться, на какой стороне остаться.
Все происходящее трудно понять. Со стороны-то не ясно, что происходит, что за искры вспыхивают вокруг, стоит этим двоим прикоснуться друг к другу. Внутри Астеральта взвывало инферно, заставляя скручиваться пополам в тягостном стремлении к легату. Пугающе дикое желание, настораживающее равнодушие ко всему остальному, кроме Него...
Услышал ли тот стон, что нечаянно сорвался, врезаясь в чужие губы? Астеральт надеялся, что Ольгрэн не почувствовал этого. Юный Герцог удерживал себя, чтобы не потянуться вслед за манящими движениями и нырнуть в желанные ласки, подобные тем, что совсем свежими мазками еще хранила память.
Разомкнуть губы, ощутить тепло и влажность чужого рта... Что для демонической жизни, исчисляющейся тысячелетиями, пара минут поцелуя?.. Оказывается почти вечность в счастье...
Теперь уверившись, что подарок вовсе не жесть прощания, Астеральт примерил ее на левую руку: словно созданная для его кисти. Уголки губ дрогнули - быть улыбке.
- Благодарю. Эта вещь что-то шепчет мне... - Ладонь, закованная в легкую кость, снов легла на грудь мужчине, проводя черными когтями по смцугло коже, как бы дразня острым прикосновением.
- Она особенная. Я не расстанусь с ней, покуда наши сердца будут биться.
Герцог дал обещание и он выполнит его.

Как красива эта чужая магия! От нее веет смертью и болью, как сладким запахом. Астеральт чувствовал, как непослушное тело пускает по коже мурашки, щекоча грудь и кончики пальцев.
Отчего-то ощущение, что всё это в последний раз не оставляло Первого Герцога. Словно он знал, что больше никогда не увидит в этих глазах, которые будто обнимали, такого цвета; что голос легата никогда больше не о чем не попросит; что касания не будут отныне такими робко свободными, а желания до странности осторожными; шатер никогда впредь не укроет их двоих от всего остального мира, отсекая словно лезвием хвост змеи. Все это заменят сплетенные в тугие жгуты подозрение и ревность, желание подавить и утвердиться. У Астеральта не было дара провидца, но ветра шептали ему и он чувствовал эти фразы, хотя  не мог разобрать ни слова....
Когти окрапленные кровью. Плоть во плоти, душа в истоме.
Если проникнуть глубже, я дотронусь до его сердца.
Астеральт с испугом, который можно было разглядеть в пульсирующих зрачках, смотрел на Ольгрэйна. Кому, как не Первому Герцогу знать, что на войне и в политике нет друзей. Есть союзники. О любовниках и речи идти не может.
Зачем?... Не предавать тебя? Ты просишь меня о верности?
Когти перчатки перебирали капли свежей крови, как бусины на четках.
Да. Обещаю, но...
Чары отпустили и реальность больно ударила по нервам. Не приятно. Голос лекаря громкий и невероятно противный в данный момент искрами пронесся мимо слуха.
Будь ты проклят!
Но тем же шепотом, отчаянно цепляясь на остатки атмосферы, что минуту назад ворожила вокруг двух фигур:
- Твое сердце. Я хочу, чтобы оно принадлежало только мне.
Не удержался, не смог прикрыться величием и пафосом, Астеральт шагнул навстречу Ольгрэйну, кладя ладони ему на грудь. Они оба в крови, пусть же их клятвы будут связующей нитью. Чтобы ни ждало их, каким бы ядом не омрачалась память, пусть руки помнят друг друга, пусть дыхание срывается при одном только упоминании имен...